Будет топор - будет и настроение|если адекватность не моя стезя значит мне все можно что другим нельзя| шлюховатая шиншилла|пять минут, енот нормальный
Автор: Марана
Бета: Lalayt
Название: Эта женщина
Размер: 1397 слов
Пейринг: Ирен Адлер/Джон Уотсон
Рейтинг: PG-13
Саммари: По заявке №5. Фик с диким пейрингом Ирэн/Уотсон (неважно, по классическим ли или современным произведениям))
От автора: По фильму Гая Ричи - до событий фильма. Ирен получилась очень ревнивая, а Джон - слишком впечатлительный)
читать дальшеШерлок Холмс всегда называл ее «эта женщина», интонацией и глубиной голоса подчеркивая свое особенное отношение к ней.
Джону Уотсону приходилось называть ее по имени – Ирен, Ирен Адлер, голосом и интонацией уверяя, что ничего особенного в ней нет, и отношения он к этой женщине никакого не имеет.
Он даже верил в это – старался верить, по крайней мере. Джон мысленно убеждал себя, и Шерлока, и Мэри, что был бы совершенно счастлив не знать Ирен Адлер и никогда с ней не встречаться. В самом деле, он мог бы верить, что вполне счастлив, не зная сомнений, не имея воспоминаний...
Возвращаясь тем холодным зимним вечером домой, в их квартиру на Бейкер-стрит, Джон мечтал лишь о том, чтобы усесться перед камином с бокалом кларета и парой вечерних газет. Возможно, он подцепил от своего соседа легкую форму мизантропии, поскольку разрастающаяся практика в последнее время начала утомлять, а вовсе не радовать его. Поэтому видеть посторонних людей дома – людей, нуждавшихся в гении Холмса, в его помощи, доктор хотел все меньше.
Еще на улице он заметил, что плотные темно-зеленые шторы в гостиной опущены. В щель между ними пробивался лишь тусклый желтоватый отсвет камина. Едва ли Шерлок, если он был дома, принимал посетителей в темноте. Значит, решил Джон, его ждал столь желанный тихий и спокойный вечер.
Возможно, именно поэтому женщина, мирно сидевшая в его любимом кресле, вызвала у доктора не столько испуг, сколько безотчетное раздражение, сопровождаемое эхом разбитых вдребезги планов.
Через мгновение, когда Джон узнал ее, к раздражению прибавились тревога и непонятная тоска.
Помогая своему другу в том деле с фотографией короля Богемии, Уотсон ни разу непосредственно не столкнулся с загадочной Ирен Адлер. Однако, увидев эту женщину хотя бы однажды, пусть даже издали, забыть ее было невозможно - об этом не раз говорил Шерлок, рассеянно поглаживая пальцем вставленный в рамку дагерротип, с которого лукаво улыбалась очаровательная молодая женщина.
Прошло несколько лет, а она улыбалась все так же лукаво, была столь же очаровательна, и, кажется, столь же молода.
- Добрый вечер, доктор, - проговорила она приветливо, и безмятежность ее свежего личика странным образом подчеркивала глубину ее теплых глаз; глубину, в которой мог бы утонуть даже Холмс.
- Вы, - невнятно буркнул Джон, неловко стиснув край шляпы.
Он-то намеревался швырнуть котелок на кресло, а теперь стоял столбом, не зная, куда его деть – и куда деться самому.
Впрочем, Ирен его грубость, по-видимому, нисколько не смутила.
- Я, - легко согласилась она, расправляя платье на коленях, словно лаская пальцами лиловый панбархат.
- Что вы здесь делаете?
Джон понимал, что говорит совершенно не то, что следует, но не мог остановиться, чувствуя, как кружится голова, и как жарко и тесно становится ему в привычном удобном костюме.
- Жду вас, разумеется, - дама пожала плечами с такой небрежностью, словно речь шла о чем-то, само собой разумеющемся.
По рассказам Шерлока, отслеживавшего боевые подвиги мисс Адлер, доктор знал, что та не гнушается использовать против своих жертв разнообразные наркотические вещества. Он не представлял, правда, каким образом она сумела отравить его сейчас – так быстро и так незаметно, однако совершенно точно чувствовал себя опоенным.
- Меня? – переспросил он хрипло, машинально отмечая, что голос его подводит, а колени предательски слабеют.
- Ну конечно, - Ирен улыбнулась ласково и снисходительно. – Ведь это вы живете с Шерлоком. А я хотела убедиться, что он выбрал себе достойного... спутника.
- Не понимаю, - выдавил Уотсон, с трудом пытаясь удержаться на ногах. Приступ отчаянной тахикардии заставил его кровь нестись по венам с бешеной скоростью, оглушительно стучать в ушах и ощутимо пульсировать в кончиках потных пальцев, по-прежнему сжимавших несчастный котелок. Ирен легко поднялась на ноги, бесшумно приблизилась к нему, отобрала порядком измятую шляпу и коснулась горячих ладоней доктора прохладными пальцами.
- Ну что же вы, Джон, - проговорила она сочувственно, глядя на него снизу вверх. – Неужели этот тиран совершенно лишил вас личной жизни? Нельзя же так, - она чуть приопустила ресницы, - реагировать на каждую встречную. Вас могут посчитать не совсем нормальным... Не я, конечно, - женщина, приподнявшись на носочки, легонько поцеловала его в краешек рта, смешно поморщившись от прикосновения его усов.
Сердце его предприняло отчаянную попытку покинуть грудную клетку и вдруг успокоилось, замерло, и, пропустив пару ударов, забилось по-прежнему ровно, в то время, как Ирен продолжала говорить:
- ...в веселый дом, или хоть невесту себе заведите – уверена, множество молодых привлекательных женщин почтут за честь составить счастье такого выдающегося джентльмена...
Она говорила быстро, но вкрадчиво, глаза ее смеялись, а голос ласкал – так же, как и шустрые пальцы: уверенно, ловко, привычно, не давая ни малейшего шанса на сопротивление. Свой собственный голос показался Джону глухим, неприятным карканьем:
- Вы меня отравили? Как? Зачем?
Ирен изумленно взмахнула ресницами, и даже отступила на шаг, чтобы взглянуть в лицо доктора.
- Боже мой, да с чего вы взяли?
- Мне дышать трудно, - пожаловался Джон, пытаясь хоть немного ослабить душащий его ворот рубашки. – И голова кружится. Я только не понимаю...
Ирен рассмеялась – звонко и весело, и покачала головой, так, что легкие пушистые кудряшки заплясали вокруг ее прелестного лица.
- Ах, каких же ужасов он обо мне наговорил? Но не переживайте, доктор, - она вновь приблизилась, и коснулась пальцами его груди, а голос ее вновь понизился до обольстительно-вкрадчивого шепота, - с вами все в полном порядке. Вы просто вошли с мороза в жаркое помещение, вот кровь и прилила вам к лицу. К тому же, здесь душно, а мои духи, вероятно, оказались слишком тяжелыми. Ну, и чрезмерное воздержание, как я и говорила.
- Мое... То есть, моя личная жизнь, - доктор, почувствовав относительное облегчение, задрал подбородок, - не имеет к вам никакого отношения.
- Ваша личная жизнь, - поправила его Ирен, - это Шерлок Холмс, и это имеет отношение ко мне.
- О да, ведь он - ваш враг.
- Мой друг, - поправила его красавица.
- Он не считает вас другом.
- Это он вам так сказал? – усмехнулась она. – В любом случае, я-то не считаю его врагом, - Ирен вновь покачала головой. – Единственный человек, который может сравниться со мной, понять меня? Соперник, возможно, но не враг.
- А я?
- А вы – рядом с ним, - пожала она плечами. – Вы, а не кто-то другой... Не я, - Ирен на мгновение прикусила пухлую нижнюю губу, а потом снова улыбнулась, соблазнительно и чуточку высокомерно. – Потому-то я и решила познакомиться с вами поближе.
- Чтобы убить меня?
Она неопределенно повела плечами:
- К чему убивать? Я полагаю, я рассчитывала возненавидеть вас. Но теперь, вероятно, буду завидовать.
Она, наконец, отступила от него, и покосилась на часы, стоявшие на каминной полке.
- Шерлок вернется лишь к утру, я думаю – даже он не управится раньше с тем маленьким сюрпризом, который я ему приготовила. Советую вам открыть окно – за ночь запах моих духов совершенно выветрится.
Склонив головку к плечу, Ирен еще раз взглянула на доктора снизу вверх – и одновременно свысока, оценивая и запоминая, а затем скользнула к двери.
- Ваш пес скоро почувствует себя лучше, - было последним, что услышал Джон.
- Гладстоун! – Уотсон метнулся к сонному бульдогу, растянувшемуся возле камина, однако, поглаживая его теплое брюшко, думал доктор вовсе не о собаке.
Тем вечером он исписал несколько страниц в своем походном блокноте, зачеркивая, исправляя и дополняя написанное; а затем вырвал их и сжег – по одной, наблюдая, как корчится в огне ни в чем не повинная бумага, как бледнеют и обращаются в прах слова, лишенные смысла, неспособные передать воцарившийся в его душе хаос.
К утру стылый ветер действительно выморозил из гостиной малейшие воспоминания о визите мисс Адлер. Из гостиной, но не из его памяти. Лицо его до сих пор горело, стоило доктору прикрыть глаза, и вернувшийся лишь к завтраку Шерлок, разумеется, заметил это. Взгляд его, уверенный и быстрый, скользнул по комнате, не упуская ни единой детали: камин, пепел в нем, сонный пес, придвинутый к креслу столик с письменным прибором, истрепанный блокнот Джона и, наконец, сам Джон – в измятом после бессонной ночи костюме и с лихорадочным румянцем на щеках. Доктор вновь прикрыл глаза, ожидая краткой – или не слишком краткой обличительной речи. Однако голос старого друга прозвучал на удивление мирно и даже сочувственно:
- Мой дорогой Уотсон, я понимаю, что, ведомый музой, вы способны терпеть любые лишения, однако ни один рассказ не стоит вашего здоровья. Просидеть всю ночь над черновиками и с открытым окном! Вы решили заработать пневмонию и лишить меня своей неоценимой помощи? Жестоко!
Джон несколько раз моргнул. Шерлок смотрел на него с улыбкой, хотя его темные глаза казались совсем невеселыми.
- Я, - неуверенно проговорил доктор, однако знаменитый детектив оборвал его на полуслове:
- Вы, друг мой, немедленно идете в постель! Я нуждаюсь в вас – здоровом! – не позднее, чем завтра утром, нас ждет интереснейший случай. Поэтому не медлите, Джон, - Холмс мягко, но настойчиво подтолкнул доктора по направлению к двери, - пейте свои пилюли, или молоко с бренди, или чем вы там, доктора, балуетесь, но чтобы завтра утром вы были совершенно здоровы!
- Хорошо, - кивнул Джон, надеясь, что испытываемое им облегчение не читается на его лице огромными буквами. – Я не подведу вас, Шерлок.
- Я знаю, - спокойно ответил тот. – Знаю.
Бета: Lalayt
Название: Эта женщина
Размер: 1397 слов
Пейринг: Ирен Адлер/Джон Уотсон
Рейтинг: PG-13
Саммари: По заявке №5. Фик с диким пейрингом Ирэн/Уотсон (неважно, по классическим ли или современным произведениям))
От автора: По фильму Гая Ричи - до событий фильма. Ирен получилась очень ревнивая, а Джон - слишком впечатлительный)
читать дальшеШерлок Холмс всегда называл ее «эта женщина», интонацией и глубиной голоса подчеркивая свое особенное отношение к ней.
Джону Уотсону приходилось называть ее по имени – Ирен, Ирен Адлер, голосом и интонацией уверяя, что ничего особенного в ней нет, и отношения он к этой женщине никакого не имеет.
Он даже верил в это – старался верить, по крайней мере. Джон мысленно убеждал себя, и Шерлока, и Мэри, что был бы совершенно счастлив не знать Ирен Адлер и никогда с ней не встречаться. В самом деле, он мог бы верить, что вполне счастлив, не зная сомнений, не имея воспоминаний...
Возвращаясь тем холодным зимним вечером домой, в их квартиру на Бейкер-стрит, Джон мечтал лишь о том, чтобы усесться перед камином с бокалом кларета и парой вечерних газет. Возможно, он подцепил от своего соседа легкую форму мизантропии, поскольку разрастающаяся практика в последнее время начала утомлять, а вовсе не радовать его. Поэтому видеть посторонних людей дома – людей, нуждавшихся в гении Холмса, в его помощи, доктор хотел все меньше.
Еще на улице он заметил, что плотные темно-зеленые шторы в гостиной опущены. В щель между ними пробивался лишь тусклый желтоватый отсвет камина. Едва ли Шерлок, если он был дома, принимал посетителей в темноте. Значит, решил Джон, его ждал столь желанный тихий и спокойный вечер.
Возможно, именно поэтому женщина, мирно сидевшая в его любимом кресле, вызвала у доктора не столько испуг, сколько безотчетное раздражение, сопровождаемое эхом разбитых вдребезги планов.
Через мгновение, когда Джон узнал ее, к раздражению прибавились тревога и непонятная тоска.
Помогая своему другу в том деле с фотографией короля Богемии, Уотсон ни разу непосредственно не столкнулся с загадочной Ирен Адлер. Однако, увидев эту женщину хотя бы однажды, пусть даже издали, забыть ее было невозможно - об этом не раз говорил Шерлок, рассеянно поглаживая пальцем вставленный в рамку дагерротип, с которого лукаво улыбалась очаровательная молодая женщина.
Прошло несколько лет, а она улыбалась все так же лукаво, была столь же очаровательна, и, кажется, столь же молода.
- Добрый вечер, доктор, - проговорила она приветливо, и безмятежность ее свежего личика странным образом подчеркивала глубину ее теплых глаз; глубину, в которой мог бы утонуть даже Холмс.
- Вы, - невнятно буркнул Джон, неловко стиснув край шляпы.
Он-то намеревался швырнуть котелок на кресло, а теперь стоял столбом, не зная, куда его деть – и куда деться самому.
Впрочем, Ирен его грубость, по-видимому, нисколько не смутила.
- Я, - легко согласилась она, расправляя платье на коленях, словно лаская пальцами лиловый панбархат.
- Что вы здесь делаете?
Джон понимал, что говорит совершенно не то, что следует, но не мог остановиться, чувствуя, как кружится голова, и как жарко и тесно становится ему в привычном удобном костюме.
- Жду вас, разумеется, - дама пожала плечами с такой небрежностью, словно речь шла о чем-то, само собой разумеющемся.
По рассказам Шерлока, отслеживавшего боевые подвиги мисс Адлер, доктор знал, что та не гнушается использовать против своих жертв разнообразные наркотические вещества. Он не представлял, правда, каким образом она сумела отравить его сейчас – так быстро и так незаметно, однако совершенно точно чувствовал себя опоенным.
- Меня? – переспросил он хрипло, машинально отмечая, что голос его подводит, а колени предательски слабеют.
- Ну конечно, - Ирен улыбнулась ласково и снисходительно. – Ведь это вы живете с Шерлоком. А я хотела убедиться, что он выбрал себе достойного... спутника.
- Не понимаю, - выдавил Уотсон, с трудом пытаясь удержаться на ногах. Приступ отчаянной тахикардии заставил его кровь нестись по венам с бешеной скоростью, оглушительно стучать в ушах и ощутимо пульсировать в кончиках потных пальцев, по-прежнему сжимавших несчастный котелок. Ирен легко поднялась на ноги, бесшумно приблизилась к нему, отобрала порядком измятую шляпу и коснулась горячих ладоней доктора прохладными пальцами.
- Ну что же вы, Джон, - проговорила она сочувственно, глядя на него снизу вверх. – Неужели этот тиран совершенно лишил вас личной жизни? Нельзя же так, - она чуть приопустила ресницы, - реагировать на каждую встречную. Вас могут посчитать не совсем нормальным... Не я, конечно, - женщина, приподнявшись на носочки, легонько поцеловала его в краешек рта, смешно поморщившись от прикосновения его усов.
Сердце его предприняло отчаянную попытку покинуть грудную клетку и вдруг успокоилось, замерло, и, пропустив пару ударов, забилось по-прежнему ровно, в то время, как Ирен продолжала говорить:
- ...в веселый дом, или хоть невесту себе заведите – уверена, множество молодых привлекательных женщин почтут за честь составить счастье такого выдающегося джентльмена...
Она говорила быстро, но вкрадчиво, глаза ее смеялись, а голос ласкал – так же, как и шустрые пальцы: уверенно, ловко, привычно, не давая ни малейшего шанса на сопротивление. Свой собственный голос показался Джону глухим, неприятным карканьем:
- Вы меня отравили? Как? Зачем?
Ирен изумленно взмахнула ресницами, и даже отступила на шаг, чтобы взглянуть в лицо доктора.
- Боже мой, да с чего вы взяли?
- Мне дышать трудно, - пожаловался Джон, пытаясь хоть немного ослабить душащий его ворот рубашки. – И голова кружится. Я только не понимаю...
Ирен рассмеялась – звонко и весело, и покачала головой, так, что легкие пушистые кудряшки заплясали вокруг ее прелестного лица.
- Ах, каких же ужасов он обо мне наговорил? Но не переживайте, доктор, - она вновь приблизилась, и коснулась пальцами его груди, а голос ее вновь понизился до обольстительно-вкрадчивого шепота, - с вами все в полном порядке. Вы просто вошли с мороза в жаркое помещение, вот кровь и прилила вам к лицу. К тому же, здесь душно, а мои духи, вероятно, оказались слишком тяжелыми. Ну, и чрезмерное воздержание, как я и говорила.
- Мое... То есть, моя личная жизнь, - доктор, почувствовав относительное облегчение, задрал подбородок, - не имеет к вам никакого отношения.
- Ваша личная жизнь, - поправила его Ирен, - это Шерлок Холмс, и это имеет отношение ко мне.
- О да, ведь он - ваш враг.
- Мой друг, - поправила его красавица.
- Он не считает вас другом.
- Это он вам так сказал? – усмехнулась она. – В любом случае, я-то не считаю его врагом, - Ирен вновь покачала головой. – Единственный человек, который может сравниться со мной, понять меня? Соперник, возможно, но не враг.
- А я?
- А вы – рядом с ним, - пожала она плечами. – Вы, а не кто-то другой... Не я, - Ирен на мгновение прикусила пухлую нижнюю губу, а потом снова улыбнулась, соблазнительно и чуточку высокомерно. – Потому-то я и решила познакомиться с вами поближе.
- Чтобы убить меня?
Она неопределенно повела плечами:
- К чему убивать? Я полагаю, я рассчитывала возненавидеть вас. Но теперь, вероятно, буду завидовать.
Она, наконец, отступила от него, и покосилась на часы, стоявшие на каминной полке.
- Шерлок вернется лишь к утру, я думаю – даже он не управится раньше с тем маленьким сюрпризом, который я ему приготовила. Советую вам открыть окно – за ночь запах моих духов совершенно выветрится.
Склонив головку к плечу, Ирен еще раз взглянула на доктора снизу вверх – и одновременно свысока, оценивая и запоминая, а затем скользнула к двери.
- Ваш пес скоро почувствует себя лучше, - было последним, что услышал Джон.
- Гладстоун! – Уотсон метнулся к сонному бульдогу, растянувшемуся возле камина, однако, поглаживая его теплое брюшко, думал доктор вовсе не о собаке.
Тем вечером он исписал несколько страниц в своем походном блокноте, зачеркивая, исправляя и дополняя написанное; а затем вырвал их и сжег – по одной, наблюдая, как корчится в огне ни в чем не повинная бумага, как бледнеют и обращаются в прах слова, лишенные смысла, неспособные передать воцарившийся в его душе хаос.
К утру стылый ветер действительно выморозил из гостиной малейшие воспоминания о визите мисс Адлер. Из гостиной, но не из его памяти. Лицо его до сих пор горело, стоило доктору прикрыть глаза, и вернувшийся лишь к завтраку Шерлок, разумеется, заметил это. Взгляд его, уверенный и быстрый, скользнул по комнате, не упуская ни единой детали: камин, пепел в нем, сонный пес, придвинутый к креслу столик с письменным прибором, истрепанный блокнот Джона и, наконец, сам Джон – в измятом после бессонной ночи костюме и с лихорадочным румянцем на щеках. Доктор вновь прикрыл глаза, ожидая краткой – или не слишком краткой обличительной речи. Однако голос старого друга прозвучал на удивление мирно и даже сочувственно:
- Мой дорогой Уотсон, я понимаю, что, ведомый музой, вы способны терпеть любые лишения, однако ни один рассказ не стоит вашего здоровья. Просидеть всю ночь над черновиками и с открытым окном! Вы решили заработать пневмонию и лишить меня своей неоценимой помощи? Жестоко!
Джон несколько раз моргнул. Шерлок смотрел на него с улыбкой, хотя его темные глаза казались совсем невеселыми.
- Я, - неуверенно проговорил доктор, однако знаменитый детектив оборвал его на полуслове:
- Вы, друг мой, немедленно идете в постель! Я нуждаюсь в вас – здоровом! – не позднее, чем завтра утром, нас ждет интереснейший случай. Поэтому не медлите, Джон, - Холмс мягко, но настойчиво подтолкнул доктора по направлению к двери, - пейте свои пилюли, или молоко с бренди, или чем вы там, доктора, балуетесь, но чтобы завтра утром вы были совершенно здоровы!
- Хорошо, - кивнул Джон, надеясь, что испытываемое им облегчение не читается на его лице огромными буквами. – Я не подведу вас, Шерлок.
- Я знаю, - спокойно ответил тот. – Знаю.
@темы: авторский фик, ШХ'09
-
-
06.01.2011 в 08:25-
-
06.01.2011 в 08:26-
-
06.01.2011 в 08:36Lalayt
-
-
06.01.2011 в 14:43-
-
06.01.2011 в 17:02-
-
07.01.2011 в 19:45пейринг казался странным даже мне, когда я заказывала, а оказался крышесносным!)))
-
-
07.01.2011 в 19:57Хороший пейринг, неоднозначный) Интересно было думать о них)
-
-
07.01.2011 в 20:32Хороший пейринг, неоднозначный) Интересно было думать о них)
-
-
06.02.2011 в 18:48Красота какая)) Вот в этом фильме мне этот пейринг особенно хочется видеть))
а не могли бы вы продублировать свой фик в нашем сообществе?
-
-
06.02.2011 в 19:05Могу, конечно, если вы считаете, что нужно)
-
-
06.02.2011 в 19:24Спасибо!